 К концу апреля, секретарь Академии сказал Альма-Taдеме, что президент и Совет отметили его, купив его картину Любимая традиция (1909. Масло, дерево. 66,1 x 45 см. Галерея Тэйт, Лондон.) прямо с выставки для наследия Чантрейа.
Сэр Франциск Легатт Чантрей оставил фонд для Королевской Академии в сумме 105 600 £, который должен был быть использован, по его завещанию, президентом и Советом для покупки произведений искусств, созданных в Великобритании для создания национального собрания британского искусства. В конечном счете все собрание, представляющее собой, приблизительно, восемьдесят пять творений были переданы Галерее Tate.  | | Альма-Тадема. "Надеющаяся". 1909. Масло. 34 x 14 см. Стерлинг и Франкин Кларк Арт Институт, Вильямстоун, Вирджиния, США. |
Так же как и картины ее мужа, картины Лауры Альма-Тадема в 1909 году стали в числе ее самых ярких творческих успехов. Ее, показанная в Королевской академии в этом году картина стала и ее последней работой, К чему вздыхать, красотки, вам? (Sigh no more, ladies. (1909)). Доступно только для пользователейНа картине Лаура изобразила зеркало, в котором отражаются вся их семья: она, ее супруг, а также две дочки. William Shakespeare
"Much Ado about Nothing" | Уильям Шекспир
"Много шума из ничего" | ***
Sigh no more, ladies, sigh nor more;
Men were deceivers ever;
One foot in sea and one on shore,
To one thing constant never;
Then sigh not so,
But let them go,
And be you blithe and bonny;
Converting all your sounds of woe
Into. Hey nonny, nonny.
Sing no more ditties, sing no mo,
Or dumps so dull and heavy;
The fraud of men was ever so,
Since summer first was leavy.
Then sigh not so,
But let them go,
And be you blithe and bonny,
Converting all your sounds of woe
Into. Hey, nonny, nonny. | ***
К чему вздыхать, красотки, вам?
Мужчины – род неверный:
Он телом – здесь, душою – там,
Все ветрены безмерно.
К чему ж вздыхать?
Их надо гнать,
Жить в радости сердечной
И вздохи скорби превращать –
Гей-го! – в припев беспечный.
Не пойте ж нам, не пойте вы
Напевов злой кручины:
Спокон веков уж таковы
Коварные мужчины.
К чему ж вздыхать?
Их надо гнать,
Жить в радости
сердечной
И вздохи скорби превращать –
Гей-го! – в припев беспечный. |
И хотя название картины соответствет строкам из Шекспировского произведения "Много шума из ничего", скорее всего Лаура вложила в них другой подтекст, более близкий ей - ощущение близкой своей кончины и расставания с людьми, которые были ей так близки. После нескольких лет болезни, она скончался в воскресенье 15 августа 1909 года, в возрасте пятидесяти семи лет. Говорили, что Лоуренс Альма-Тадема отметил, что его самая высокая цель состояла в том, чтобы на его собственной надгробной плите было написано, 'Здесь лежит муж госпожи Альма-Taдема.' [Chris Petteys, Dictionary of Women Artists (Boston, 1982) p15.] Эти слова лучше всего отражали состояние Лоуренса Альма-Taдема и постигшую его депрессию, которая следовала за смертью Лауры. В письме своему кузену, H. W. Mesdag он объясняет: "Удар тяжелый и именно поэтому я чувствую себя очень расстроенным. В 7:15 вечера три недели назад она скончалась, лучшая из всех женщин, для меня, по крайней мере, она была такой. Уже четыре или пять лет она страдала от диабета и должна была отказывать себе во многом. Карлсбад помогал года три, но потом эффекта не стало в последующие годы. Тогда 'Norden Clinik' во Франкфурте достиг намного большего и казалось, что почти вылечил ее, но это было в течение короткого времени. Она, поэтому посетила в этом году то же место, при докторе Лампе, но ее состояние становилось хуже, и по ее возвращению, в конце июля ее отправили, чтобы подлечить в местечко рядом с Haslemere... Потом настали тяжелые дни, и все было кончено после трех дней ее беспамятства. Никто не осознает того, сколько мы потеряли." [Alma-Tadema's letter to H W Mesdag (Sep 5th 1909) Mesdag Panorama, The Hague.] Альма-Taдема потратил следующий месяц, разбирая ее желания, отраженные в завещании. Ее состояние в размере 41 451 £ было сохранено за ним, ее мужем. Он был немного удивлен, когда он обнаружил, что деревянная дубовая обшивка и мебель, которую он подарил когда-то Лауре, завещались его дочерям!  | | Альма-Тадема. "Голос Весны". 1910. Масло. 48,6 x 114,9 см. Частная коллекция. |
Возможно самый лучший портрет, Лоуренс Альма-Taдема нарисовал именно в период этой тяжелой утраты. Его картина, Портрет Илона Айбеншуц (1909) - чудо баланса между фешенебельным портретом и чувственным изображением индивидуальности. Айбеншуц Илона, пианистка, была частой гостьей музыкальных вечеров у Лоуренса Альма-Taдема, и эта картина маслом была ей подарена в качестве свадебного подарка. Картина Голос весны (1910) , картина которая была, по большей части, написана уже после смерти Лауры. Картина была высоко оценена в 1910 году на Летней выставке Королевской Академии и была доказательством того, что его искусство не испытало никакой потери качества к концу его жизни. Лоуренса Альма-Taдему критиковали в течение его творческой карьеры, что его центральные фигуры часто казались бессмысленными большинству критиков. Голос весны (1910) подавил ту критику с нежным, задумчивым духом главной фигуры.  | | Альма-Тадема. "Когда цветы возвращаются". 1911. Масло. 35,5 x 50,8 см. Частная коллекция. |
В 1911 году на Летней выставке академии, Альма-Тадема презентовал пару своих картин: Когда цветы возвращаются (1911) и Летнее предложение (1911).  | | Альма-Тадема. "Летнее предложение". 1911. Масло. 35,5 x 52,1 см. Музей изобразительных искусств, Университет Брайэма Юнга, Прово, Юта, США. |
Летнее предложение (1911) больше, чем любая другая картина, кажется, символизирует мысли Альма-Тадема в то время. Это ярко написанная картина с изображением на переднем плане Мэрион Тейтршол, его модели, и другой молодой женщины, украшенных розовыми и белыми розами. Они так поразительно живы, что легко пропустить и совсем не заметить еще одну женщину, представляющую Лауру, почти теряющуюся в нижнем левом углу картины. Она также держит цветы, но они только желтые, а ее глаза почти закрыты. С потерей Лауры и многих других его друзей, энтузиазм Альма-Тадема начал ослабевать, и у него уже не было сил, чтобы жить и работать в старом темпе. Отдыхая в Royal Pavilion Hotel в Фолкстоне, он обратился к президенту и Совету Королевской академии: "После тридцать одного года моя пора пришла. Врачи говорят, что я слишком загружен, поэтому я прошу вас быть настолько хорошими, чтобы заменить меня на совете и передать мои полномочия другому члену помоложе и покрепче". [письмо Лоуренса Aльма-Tадема президенту и Совету Королевской Академии (10 ноября 1911), Библиотека Королевской Академии, Лондон.]  | | Альма-Тадема. "Подготовка к Колизею". 1912. Масло. 153,5 x 79,5 см. Частная коллекция. |
Последней главной картиной маслом Альма-Taдема была Подготовка к Колизею (1912). Это была очень амбициозная картина, размером почти 154 x 80 см и его последнее участие в летней выставке Академии. Хоть ему было уже семьдесят шесть лет в то время, сила его живописной манеры была непревзойденной. Некоторые области картины были незакончены, но любопытная голова постоянной Вакханки - была наилучшей из ранее написанных Лоуренсом Альма-Taдемой.  | | Фернанд Кнопф. "Сфинкс или Нежность". 1896. Холст, масло. 50 × 150 см. Королевский Музей Изобразительных искусств, Брюссель. |
Скорее всего она написана под влиянием работ молодого символиста Фернанда Кнопфа из Бельгии. К концу мая, в сопровождении своей дочери Анны, Альма-Тадема отправился на курорт в Висбадене, по медицинским показаниям, но против его собственного желания. Однако здоровье его продолжало ухудшаться. В письме к Henschel, которое известно как последняя переписка Лоуренса Альма-Тадема, он жаловался, что 'увы мне, если ли что-нибудь еще хуже, чем то что сделал я по совету врача, оставив свой дом и уют.' [Alma-Tadem's letter to Henschel (4 June, 1912) Heslop Library, University of Birmingham.] Немного позже, лондонская "Таймс" сообщила: "Сэр Лоуренс Альма-Тадема медленно тает. Он не принимает никакой пищи уже в течение десяти дней. Доктор Abend, специалист по желудочным заболеваниям, наблюдает его. Дочери потеряли надежду". "Он умер в пятницу, 28 июня 1912 года, в возрасте семьдесяти шести с половиной лет, проходя лечение от язвы или абсцесса желудка. Его дочери, мисс Laurense и Анна привезли тело в Лондон на поезде.  | | Альма-Тадема. "Клеопатра в Храме Изиды в Филэ". 1912. Масло, холст (незакончена). 150,2 x 106,7 см. Музей Виктории и Альберта, Лондон. |
Он был положен под алюминиевым куполом в его доме перед похоронами, и затем похоронен 5-ого июля в склепе Собора Cвятого Павла в присутствии его близких друзей: Уильяма Ханта, Фредерик Лейтон, Джон Э́веретт Милле и Эдвин Лендсир. Кроме того, на похоронах присутствовали руководители всех обществ, членом которых был Альма-Taдема, включая таких мэтров искусства того времени, как: Эдвард Джон Пойнтер - президент Королевской Академии, Реджинальд Эдвард Фрамптон - от Общества британских Скульпторов, Альфред Эдуард Ист - президент Королевского общества британских художников, Эрнст Альберт Уотерлоу - президент Королевского общества художников аквалеристов, C. H. Read - президент Общества Старины, Джеймс Шеннон- президент Общества Портретистов, Sir F. Short - президент Королевского Общества Художников-граверов, и Реджинальд Бломфилд - президент Института британских Архитекторов. ["Таймс" (Лондон: 6 июля 1912) p.11.] Comyns Carr описывал: "Поскольку я стоял возле его гроба, который был установлен в большой студии, мне казалось, что его просто похоронили под лавиной цветов, которые его бесчисленные друзья возлагали, как последнюю дань любви и привязанности. И это было действительно, соответствующая дань мертвому художнику; для Альма-Taдема, так как в годы жизни он имел абсолютную страсть к цветам". [J. W. Comyns Carr 1914, pp.39-40.] Оставленное Лоуренсом Альма-Тадемой завещание немного расстроило его близких. На его решение, возможно повлиял их богемный образ жизни. Как говорил Эдмунд Госс, повидимому отражая всеобщее недовольство: "Вам будет интересно, я думаю, и вы будете удивлены, узнав, что Тадема оставил все свое состояние, в том числе и то, что он унаследовал от моей невестки, Королевской академии. Только ежемесячная рента должна будет выплачиваться каждой из его дочерей. Но ничего не оставил для них, за исключением содержания их спален. ... В результате, они конечно будут пользоваться хорошим доходом,, но не иметь никакого капитала для своих, возможно необходимых расходов и т.д." [Margery Ross, Robert Ross: Friends of Friends (London 1952) pp.229-30.]  | | Альма-Тадема. "В расцвете красоты (незаконченная)". 1911. Акварель. Галерея Искусства леди Lever, Англия. |
На 44-ой зимней выставке Королевской Академии в 1913 году, посвященной памяти творчества Альма-Тадема, были представлены многие его работы, в том числе 213 картины маслом, акварели и рисунки. Выставка проходила в период с 6 января по 15 марта 1913 года. Дочери помогали в развешивании картин и составлении каталога работ. Это была самая крупный показ работ художника, превысивший его показ в количестве 182 работ, проходивший в 1882-1883 годах в галерее Гросвенор. Однако выставку постигло безразличие (?), так как ее посетили только 17000 человек. Для сравнения, в то же самое время, проходила выставка творческих работ современных британских художников в Лестерской Галерее. Пока только 17 000 зрителей посетило выставку Альма-Taдема, почти 90 000 зрителей посетили эту конкурирующую выставку. [Nation (30 January, 1913).]. По странному совпадению именно теперь началась великая война между классицизмом и современным искусством. Его ученик Джон Кольер напишет "...невозможно примирить искусство Альма-Тадема с Матиссом, Гогеном и Пикассо." [Nineteenth Century 1913, p.598.] Вскоре после смерти Лоуренса Альма-Тадемы в Лондоне появились унизительные статьи с осуждением его творчества. Для последней почести Королевская Академия заказала у сэра Джорджа Фрамптона отлить бронзовую табличку и установить ее над дверью дома Альма-Тадема в Dubbele на его родине в Dronrijp. Спустя несколько месяцев Европа попала в состоянии войны, и имя Лоуренса Альма-Тадема быстро забыли.
По материалам сайтов: [/hide] |
